| Андрей Макаревич Мы всю жизнь по подвалам репетировали |
|
Когда Макаревичу было двадцать девять лет, его спросили: каким он себя представляет лет в сорок, пятьдесят? Что он будет петь? Он ответил: “Я не думаю, что рок как музыка сильно изменится. А значит, мы будем ее играть!” Но оказывается, была у Андрюши Макаревича еще одна юношеская мечта — сделать пластинку на лондонской студии. Сбылась и она, пишет МК-Воскресенье: теперь он едет в Лондон на студию Abbey Road, где записывали альбом его любимые битлы.
— Она всегда присутствовала в виде абсолютной детской мечты. Но поскольку мы становились все старше, мечта постепенно забывалась. А потом вдруг один наш товарищ сказал: “Сколько уже жить осталось? Так почему вам эту мечту не осуществить?” Я ответил, что это чудовищно дорого. На что он сказал, что деньги соберем. И собрали! Дальше нам помог Володя Матецкий, который давно находится в дружеских отношениях с большим количеством серьезных лондонских продюсеров и музыкантов. — Говорят, что ради этого вы отказались от многих своих постоянных наработок. — Мы многое решили сделать впервые. Во-первых, писаться не в Москве, а именно на Abbey Road и именно во второй студии, в которой после того, как там закончили записываться Beatles, не было ремонта, ни один гвоздь не был вбит. Во-вторых, пригласили продюсера, чего мы тоже никогда не делали. Хемиш Стюарт несколько лет играл с Полом Маккартни, сейчас ездит с Ринго Старом. Он битловский человек, понимает нашу музыку. Также впервые мы в “Машине времени” стали сочинять песни вместе. Чего тоже никогда не делали, за исключением двух-трех произведений: “За тех, кто в море”, “Телега”… Сначала ничего не получалось. Для меня это процесс достаточно интимный. А потом какая-то стеночка рухнула — и покатило. И оказалось, что это очень забавно. Старый подпольщик — Почему такая известная группа репетирует в “каморке папы Карло”? (Это действительно каморка в подвале Театра Владимира Назарова на Юго-Западе. — Авт.) — Во-первых, ее вполне достаточно. Мы сидим рядом друг с другом, можем разговаривать без микрофонов. А потом, это традиция. Мы всю жизнь по подвалам репетировали. Привыкли. — Старые песни еще не надоело исполнять? — У нас старых песен, наверное, около трехсот. Те, которые нам надоели, мы не исполняем, как бы нас ни упрашивали. Нам не в кайф. Как правило, у нас концертная программа состоит из четырех-пяти песен с самого последнего альбома, пяти с предыдущего, а остальное — это как best of the best, без которого зритель просто чувствует себя обманутым. — Раньше бытовало мнение, что мальчик брал в руки гитару, когда понимал, что на него не обращают внимание девчонки. Это про вас? — Разумеется. А для чего те же битлы взяли гитары в руки? Только для этого. Все остальное — следствие. — Cлучалось вам делать что-то вопреки своим комплексам, страхам? — Да нет, пожалуй. У меня их не так много — я даже затрудняюсь сказать, что это могло бы быть? (Улыбается.) Я получаю от работы большое удовольствие, сплю мало, реагирую быстро. Бываю иногда раздражительным. Могу наорать — потом становится неловко. Но это многим людям присуще, с этим бороться трудно. — Многие кричат на своих близких, но только не на коллег. Как у вас? — А у меня коллеги и есть близкие люди. А кто еще? Жена да собаки. Детей вижу не настолько часто, чтобы на них тут же начинать кричать. Все-таки радость встречи перевешивает. Да и не за что, в общем. Американская дочь — Какие отношения с сыном Иваном? — С Ванькой?! У нас всегда были замечательные отношения. — Довольны его киноработами? — Ну, их было не так много, чтобы быть ими довольным. Сейчас он снимается на “Ленфильме” в хорошей актерской компании. Это фильм про Царскосельский лицей. Он играет Пущина… Знаете, я не считаю, что он не своим делом занимается. — Обычно в Москве пересекаетесь с сыном? — Почему? Вот я был в Питере несколько дней назад — там виделись. — Балуете Ивана или вы строгий папа? — (Смеется.) Я не строгий и не балую. У нас абсолютно равные отношения. — А с другими детьми, дочерьми Даной и Анной, общаетесь? — Конечно, вижусь. Дана далеко, живет в Америке. Но все равно пару раз в год встречаемся. — Дети подросли, у вас новая семья — не думаете о новых малышах? — (С хитрецой.) Думаю иногда. — Если не секрет, как познакомились с женой Наташей? — Мы знакомы сто лет. И все это время вращались в одних и тех же кругах. Наташка работала в Центре Стаса Намина, затем с Гариком Сукачевым. Мы дружны были очень давно. — Это правда, что вы одно время опасались женщин, считая, будто они только и хотят, что выйти за вас замуж? — (Усмехаясь.) Нет, женщин я никогда не опасался. Просто чем больше их узнаешь, тем строже ты относишься к себе, скажем так. “Фабрика” купюр — Вас достаточно редко можно увидеть на различных светских мероприятиях... — Во-первых, у меня нет на это времени — две команды, телевидение. Еще я что-то пишу. Во-вторых, там абсолютно нечего делать. Скучно. — Значит, вы не считаете, что музыканту нужно время от времени засвечиваться? — Может быть, кому-то нужно мотаться по ночным клубам, чтобы поймать там вдохновение. Я там вдохновения не наблюдаю. Мне иногда надо… не знаю… выехать на природу. Хотя бы раз в несколько месяцев. Голова очищается, физически все становится гораздо лучше. И желательно ближе к воде. — С молодыми исполнителями поддерживаете дружеские отношения? — С одной стороны, у меня нет времени поддерживать отношения, не связанные с работой. А с другой стороны, врагов у нас вообще нет, по-моему. — А на “Фабрику” задружиться не приглашали? — А они знают, что я отвечу: “Времени нет!” (Улыбается). А мое отношение ко всему этому... Это телевизионный проект для последующего зарабатывания денег. К музыке это имеет очень косвенное отношение. Безработный Ургант — Вы долгое время были рулевым “Смака”. Когда ушли из программы, на должность ведущего заступил Иван Ургант. Как вам замена? — Мне все очень нравится! Я за несколько лет замыслил уход: было ощущение, что я все краски исчерпал, что начинаю повторяться. И я просто не мог найти кандидатуру на мое место. Многих пробовали, но ничего не получалось. Ваню я заприметил тогда же. Только он все время был очень занят. А потом он оказался временно без работы, и мы его подхватили. — Сами готовите или это уже набило вам оскомину? — Когда устраиваем какой-нибудь праздник — конечно, готовлю. — А просто дома? — Обычно дома руки не доходят. Или супруга кухарит, или в ресторан идем. — То есть Наташа стала домохозяйкой и не отходит от плиты? — Да нет, у нее масса работы. Она работает как визажист, как фотограф. — Как-то в “Смаке” вы позволяли себе выпивать в эфире. Перед концертом тоже не прочь? — Нет, перед концертом этого делать не нужно. Можно привести в порядок связки, если ты не вполне здоров, путем употребления небольшого количества крепкого напитка — граммов сорок. Но это исключительно медицинское воздействие. А выпивать надо после концерта. Портвейн против вискаря — Вы большой любитель путешествий. В каких заморских странах побывали недавно? — Летом съездил в Сицилию. Буквально на несколько дней. Безумно интересная и красивая страна. Местные жители не считают Сицилию частью Италии, называют себя сицилийцами. До этого были экспедиции, связанные с последними сериями “Подводного мира”, которые показали месяц назад. Галапагосы, Багамские острова... — А какие страны ближе? — Чтобы понять, что ближе, там надо пожить. Не на неделю приехать, а на полгода. А такой возможности у меня нет. — “Оркестр креольского танго”, с которым вы работаете уже пять лет, многие в шутку называют вторым составом “Машины времени”... — Ничего общего. Эти команды играют совершенно разную музыку, а мне для творчества нужны разные краски. Сейчас вышел пятый совместный диск — “Старая машина”. По моему собственному хит-параду каждый последующий альбом “Креольского танго” значительно лучше предыдущего. — А не думали объединить составы? — Глупость полная! Бывает хороший портвейн, бывает хороший вискарь, но если это соединить вместе… Зачем? Это надо пить поочередно, в правильных пропорциях. Тут Андрей Вадимович просит его извинить: дескать, времени больше нет, пора выдвигаться дальше, в “Останкино” на переговоры. Подходим к машине. Увидев за рулем водителя и зная, что Макаревич любит сам водить авто, я не смог скрыть удивления. — А я-то думал, вы сами водите! — Нет, я бы с ума сошел. Во-первых, я все время разговариваю по телефону, а во-вторых, есть интересный психологический эффект. Я страшно пунктуальный человек, ненавижу опаздывать. И если я сам еду в пробке, то начинаю нервничать, а вот если меня везет водитель, то я совершенно спокоен. Потому что от меня ничего не зависит. — Но ведь бывает, когда хочется прокатиться самому, с ветерком? — Бывает. Есть у меня и машинка для этого случая спортивная. Летом с удовольствием езжу с открытым верхом. Но когда в день пять точек, и все это поперек Москвы, лучше пусть профессионал рулит. Я больше успеваю. |
Металл
Фотогалерея
